Неточные совпадения
Зимними вечерами приятно было шагать по хрупкому снегу, представляя, как
дома, за
чайным столом, отец и мать будут удивлены новыми мыслями сына. Уже фонарщик с лестницей на плече легко бегал от фонаря к фонарю, развешивая в синем воздухе желтые огни, приятно позванивали в зимней тишине ламповые стекла. Бежали лошади извозчиков, потряхивая шершавыми головами. На скрещении улиц стоял каменный полицейский, провожая седыми глазами маленького, но важного гимназиста, который не торопясь переходил с угла на угол.
Но когда,
дома, он вымылся, переоделся и с папиросой в зубах сел к
чайному столу, — на него как будто облако спустилось, охватив тяжелой, тревожной грустью и даже не позволяя одевать мысли в слова. Пред ним стояли двое: он сам и нагая, великолепная женщина. Умная женщина, это — бесспорно. Умная и властная.
Дома, устало раздеваясь и с досадой думая, что сейчас надо будет рассказывать Варваре о манифестации, Самгин услышал в столовой звон
чайных ложек, глуховатое воркованье Кумова и затем иронический вопрос дяди Миши...
Дома у Варвары, за
чайным столом, Маракуев садился рядом с ней, ел мармелад, любимый ею, похлопывал ладонью по растрепанной книжке Кравчинского-Степняка «Подпольная Россия» и молодцевато говорил...
Конечно, всякому из вас, друзья мои, случалось, сидя в осенний вечер
дома, под надежной кровлей, за
чайным столом или у камина, слышать, как вдруг пронзительный ветер рванется в двойные рамы, стукнет ставнем и иногда сорвет его с петель, завоет, как зверь, пронзительно и зловеще в трубу, потрясая вьюшками; как кто-нибудь вздрогнет, побледнеет, обменяется с другими безмолвным взглядом или скажет: «Что теперь делается в поле?
Вино и чай, кабак и трактир — две постоянные страсти русского слуги; для них он крадет, для них он беден, из-за них он выносит гонения, наказания и покидает семью в нищете. Ничего нет легче, как с высоты трезвого опьянения патера Метью осуждать пьянство и, сидя за
чайным столом, удивляться, для чего слуги ходят пить чай в трактир, а не пьют его
дома, несмотря на то что
дома дешевле.
О дальнейшем не думалось; все мысли устремились к одному, взлететь над городом, видеть внизу огоньки в
домах, где люди сидят за
чайными столами и ведут обычные разговоры, не имея понятия о том, что я ношусь над ними в озаренной таинственной синеве и гляжу оттуда на их жалкие крыши.
Пустынная зала, приведенная относительно в лучший порядок посредством сбора сюда всей мебели из целого
дома, оживилась шумными спорами граждан. Женщины, сидя около круглого
чайного стола, говорили о труде; мужчины говорили о женщинах, в углу залы стоял Белоярцев, окруженный пятью или шестью человеками. Перед ним стояла госпожа Мечникова, держа под руку свою шестнадцатилетнюю сестру.
Если эти лица заходили к Евгении Петровне в такое время, когда мужа ее не было
дома и не случалось никого посторонних, то они обыкновенно проходили к ней через драпированную спальню в ее розовую
чайную, и здесь заводились долгие задушевные беседы, напоминавшие былую простоту
дома Гловацких.
Оставшись один, Павел почти в лихорадке стал прислушиваться к раздававшемуся — то тут, то там — шуму в
доме; наконец терпения у него уж больше недостало: он выглянул в залу — там никого не было, а в окошечке
чайной светился уже огонек.
Около семи часов
дом начинал вновь пробуждаться. Слышались приготовления к предстоящему чаю, а наконец раздавался и голос Порфирия Владимирыча. Дядя и племянница садились у
чайного стола, разменивались замечаниями о проходящем дне, но так как содержание этого дня было скудное, то и разговор оказывался скудный же. Напившись чаю и выполнив обряд родственного целования на сон грядущий, Иудушка окончательно заползал в свою нору, а Аннинька отправлялась в комнату к Евпраксеюшке и играла с ней в мельники.
Он сходил только искупаться в прохладном Бугуруслане, протекавшем под окнами
дома, и, воротясь, нашел всю свою семью, ожидающую его у того же
чайного стола, поставленного в тени, с тем же кипящим чайником, самоваром и с тою же Аксюткою.
Книг в
доме Негрова водилось немного, у самого Алексея Абрамовича ни одной; зато у Глафиры Львовны была библиотека; в диванной стоял шкаф, верхний этаж его был занят никогда не употреблявшимся парадным
чайным сервизом, а нижний — книгами; в нем было с полсотни французских романов; часть их тешила и образовывала в незапамятные времена графиню Мавру Ильинишну, остальные купила Глафира Львовна в первый год после выхода замуж, — она тогда все покупала: кальян для мужа, портфель с видами Берлина, отличный ошейник с золотым замочком…
Горницы брагинского
дома огласились пьяными криками, смехом и неприличными восклицаниями. Татьяна Власьевна хлопотала в кухне с закусками. Нюша совалась с бутылками неоткупоренного вина. Зотушка накрывал в горнице столы и вместе с Маланьей уставлял их снедями и брашно; Дуня вынимала из стеклянного шкафа праздничную
чайную посуду. Словом, всем работы было по горло, и брагинский
дом теперь походил на муравьиную кучу, которую разворачивают палкой.
Аршак, туго затянутый в новый праздничный бешмет, с осиной талией и в лихо заломленной на бок папахе неслышно скользил по ковру в новых мягких чувяках. Люда расставляла на
чайном столе всевозможные печенья и варенья, которые составляли неотъемлемую принадлежность нашего
дома.
Топорков положил шляпу и сел; сел прямо, как манекен, которому согнули колени и выпрямили плечи и шею. Княгиня и Маруся засуетились. У Маруси сделались большие глаза, озабоченные, точно ей задали неразрешимую задачу. Никифор, в черном поношенном фраке и серых перчатках, забегал по всем комнатам. Во всех концах
дома застучала
чайная посуда и посыпались со звоном
чайные ложки. Егорушку зачем-то вызвали на минуту из залы, вызвали потихоньку, таинственно.
Да и самое исчезновение было, по рассказам рабочих, крайне загадочно, не могла же на самом деле она, без всяких сборов, прямо от
чайного стола бежать на станцию железной дороги, бросив в
доме совершенно чужого пьяного человека. Это было просто безумием, на которое была — он знал это — неспособна благоразумная Настя.
Вскипела барыня, плечом в зубы тюкнула, так пулеметным огнем и кроет… Откудова ж Кучерявому знать, что у них вечером парад-бал назначен, батальонный адъютант дочке предложение нацелился сделать. Упаси Господи, хоть из
дому удирай, да некуда. А барыня дочку из бильярдной кличет, полюбуйся, мол, на папашу. Забыть изволил — «жирафлемонпасье»! Может, оно по-французски и хорошее что обозначает, а может, француз за такие слова
чайный прибор разбить должен…
Одевшись, против обыкновения, в мундир, он отправился в главный
дом и застал графа за
чайным столом.
Апрель Иваныч оказался прекрасным человеком: он нежно любил скромненькую Прашу и удивительно заботился о «писательском сыне». Он завел в
доме вечерний кружок у
чайного стола и всем здесь читал «Телемака», поясняя из него, что люди живут вовсе не так, как бы надобно жить. К этому же у него служили «Павел и Виргиния», а сам для себя он читал еще более забористые вещи, как-то: «Оправдание Сократово» и «Слово похвальное Марку Аврелию». А затем в жизни со всеми был ласков, и прост, и любезен.
Ранним вечером, на святках, мы сидели за
чайным столом в большой голубой гостиной архиерейского
дома.
В конце темной липовой аллеи ярко светились окна
дома, слышался говор, смех, звяканье
чайной посуды. Ширяев и Катерина Николаевна медленно шли в темноте, прижавшись друг к другу. И Ширяеву казалось, — никогда еще ни у кого не было такого счастья, как у них.